Каких только целителей не бывает: предлагают лечение травками и молитвами, святой водой и ритуалами предков-колдунов… Но чтобы лечили обычной музыкой, прописывая вместо пилюль плеер с наушниками – это, согласитесь, что-то новенькое…

То, что музыка влияет на людей, все мы знаем по себе. Включишь релаксирующий музыкальный трек – сразу расслабляешься, а зазвучат ритмы в стиле диско – ноги бросаются в пляс. Время от времени появляются исследования ученых, утверждающие, что под классическую музыку легче бросить курить, а бешеные ритмы Prodigy убивают раковые клетки…

Учение Альфреда Томатиса

Официальная медицина ко всему этому относится скептически. Единственный доктор, которому удалось получить правительственный гранд на исследование в этой области – француз Альфред Томатис. Правда, в итоге его методы «слуховой терапии» признали неэффективными.

Умер Томатис еще в 2001-м году, последователей не имел, а потому, узнав из рекламы, что в Москве открылся центр лечения музыкой по методике Альфреда Томатиса, обещающий избавить от любых болезней (да-да, именно «любых»: в справочной девушка-оператор так и сказала: «Если у вас руки нет, обратно не пришьем, а все остальное – вылечим»), я записалась на прием. За первый прием попросили заплатить 2 тысячи рублей и записали на удобное мне время.

Профессор музыкотерапии

Клиника располагается в старом пятиэтажном здании в центре Москвы, где еще недавно теснились коммуналки, переделанные под офисы. На табличке у входной двери ищу нужный номер: «Музыкотерапия – 13». Звоню. Под писк домофона динамик женским голосом прохрипел: «Поднимайтесь на четвертый этаж».

Как выглядят старые подъезды, наверное, никому объяснять не надо. Полумрак, высокие ступеньки, грязные стены, расписанные художествами типа «Вика + Петя = любовь» и металлические двери, осыпанные множеством звонков, глазков видеокамер, и табличками с названиями фирм…

На четвертом этаже одна из дверей распахнута – меня встречает девушка почти модельной внешности. «Проходите!» – улыбается она.

Бывший коридор превращен в регистратуру со стойкой ресепшн и двумя креслами напротив. Мне предлагают усесться поудобнее и изучить врученный в руки договор. Замечаю: в договоре значится, что лечение будет проводить «профессор в области музыкотерапии» – это забавно, учитывая, что такой науки, равно как и профессуры от нее существует…

«Все вылечим!»

«А профессор точно сможет вылечить мою болезнь? Вы же даже не спросили, на что я жалуюсь?» – уточняю у девушки перед подписанием бумаг. «Не переживайте, – отвечает она. – Профессор берется за любые болезни. Все вылечим!»

Во всем остальном договор больше напоминал, как бы сказали в народе, «липу». На четырех страницах путаными словами было расписано, что центр ни за что ответственности не несет, пациент сам пришел, сам согласился с выбранным методом лечения и в случае чего – сам и еще и виноват будет. Ну и для железной подстраховки: центр является консультационным, то есть не лечит, а консультирует и дает советы.

Но… делать нечего: подписываю договор, после чего меня приглашают в святая святых – в кабинет к целителю. По сути – очередную комнату коммуналки.

Как урок в школе

Профессором оказался мужичок лет пятидесяти. Коренастый, улыбчивый и загорелый. В медицинском халате – как положено, зеленом колпаке и с огромными (как мне показалось), «хирургическими» руками. Он представился Игорем и предложил занять место на удобном мягком кресле в центре комнаты. Сам разместился за столом, на котором была навалена кипа бумаг, лежали какие-то упаковки таблеток и стоял компьютерный монитор, из-за которого его почти не было видно.

«На что жалуетесь? Ожирение?» – выглянув из-за монитора, окинул он меня оценивающим взглядом. «Нет, – отвечаю. – Хотела бы зрение поправить. Говорят, у вас можно если не отказаться от очков полностью, то хотя бы улучшить зрение на пару диоптрий». – «Жаль, что не ожирение, – будто не услышав меня, продолжил доктор. — А то бы сейчас Баха послушали с вами – и сразу бы легче вам стало. Нагрузка на ноги от лишнего веса знаете, какая? А у вас сразу видны лишние килограммы».

Немного рассердившись, сообщаю Игорю, что дорожу каждым своим килограммом и худеть не собираюсь, а лишний раз указывать на мою полноту, как минимум, некорректно. Прошу вернуться к моей проблеме со зрением.

Он долго что-то ищет в компьютере, время от времени цокая клавишами по клавиатуре, наконец встает из-за стола и подходит ко мне: «Ну, смотрите: лечение зрения музыкой длится от 4 до 8 месяцев. На процедуры нужно будет приходить три раза неделю. Лечение будет проходить здесь, в этом кабинете. Кресло раскладывается так, чтобы вы были в полулежащем положении. Одеваем на уши наушники, повязку на глаза и вы 45 минут, как урок в школе, слушаете специально подобранную музыку. К руке при этом будет подключен датчик – я буду видеть на мониторе реакцию вашего организма и подбирать музыку в соответствии с необходимыми корректировками. По окончанию лечения зрение у вас улучшится. Стоимость курса составит примерно 50-100 тысяч рублей – по 2 тысячи за каждый сеанс. Если согласны – давайте оформляться…»

Я обещала подумать.

А может насморк?

На ресепшн меня уже ждала девушка с рукописной квитанцией, на которой значилось, что за первый прием я должна оплатить 2 тысячи рублей. Правда – сообщила она – если я начну лечение, то эта сумма пойдет в оплату первого сеанса.

Пока я рассчитывалась, из своего кабинета выбежал профессор.

«Кстати, – обратился он ко мне. – А вы простуду полечить не хотите? Я заметил, вы носом шмыгаете, насморк… От простуды дивно помогает Моцарт! Всего три сеанса и будете дышать безо всяких спреев!»

Я отказалась. За 6 тысяч вылечить насморк, который обычно сам проходит за неделю – сомнительное удовольствие… Равно как и отказалась от корректировки зрения – за 100 тысяч можно провести операцию лазерной хирургии на глазах, так там хотя бы гарантируют результат…